9 русских слов, у которых нет аналогов в других языках
Русский язык изобилует лингвистическими конструкциями, которые представляют собой настоящий вызов для перевода на другие языки мира.
Когда наш президент органично внедряет подобные обороты в свои выступления, я искренне сочувствую мастерам слова, которым необходимо оперативно найти подходящий эквивалент. К слову, их профессиональный праздник отмечается 30 сентября, поэтому я подготовил небольшую коллекцию таких уникальных лексических единиц.
Авось
Легендарный русский «авось», который стал почти синонимом национального менталитета, выражает идею «полагаться на удачу» или «надеяться на благоприятный исход без гарантий». Это понятие абсолютно чуждо для носителей других языков, поскольку оно не имеет прямых аналогов в мировой лексике. Парадоксально, но несмотря на то, что действовать «на авось» может показаться легкомысленным, в русском фольклоре и пословицах это слово зачастую несет позитивный или одобрительный оттенок, что еще больше сбивает с толку иностранцев.
Сутки
Вы будете поражены, но в английском языке отсутствует единое слово, эквивалентное русскому «сутки». «Day» в английском, как и «день» в русском, обычно обозначает лишь светлое время суток. Если же речь идет о двадцатичетырехчасовом периоде, англичане вынуждены использовать фразу «24 hours». Соответственно, и понятие «круглосуточный» не имеет однословного перевода. Попытка объяснить график работы «сутки через трое» без привязки к конкретным часам и вовсе приводит к недопониманию. Хотя у медиков существуют выражения для описания рабочих смен, они касаются именно продолжительности дежурства, а не суток как таковых.
Пошлость
Безусловно, в английском и прочих языках существуют термины для описания сексуальной распущенности, но сложность русского слова «пошлость» заключается в его значительно более широком семантическом поле. Оно охватывает и фальшивую красоту/значимость/интеллект, и неприкрытую бездарность/вульгарность/банальность, и моральное убожество, и, конечно, сексуальную нескромность. Даже Владимир Набоков, блестяще владевший как русским, так и английским, и преподававший славистику и русскую литературу в Корнельском университете Нью-Йорка, признавался своим студентам в невозможности адекватно перевести «пошлость» на английский.
Каждое из ее отдельных значений может быть передано английскими словами, но они будут слишком узкими в своем контексте. Подобного же всеобъемлющего понятия, как в русском, в других языках не существует. Например, «пошлый вопрос» не обязательно подразумевает сексуальный подтекст; он может быть просто бестактным, неуместным или лишенным культурной тонкости.
Тоска
Вспомним фильм «Гудбай, Америка», где прямо указывается на отсутствие в английском языке слова «тоска». Можно попытаться использовать «melancholy» (меланхолия) или «emotional pain» (эмоциональная боль), но ни одно из них не передает всей полноты этого чувства. Этими словами невозможно описать глубокую тоску по родине или по любимому человеку. «Тоска» обладает огромным спектром эмоциональных оттенков и неразрывно связана именно с душевными, а не просто эмоциональными страданиями. Это и печаль, и ностальгия, и скука, и еще множество нюансов, объединенных одним этим словом.
Возможно, «тоску» невозможно перевести потому, что и само понятие «душа» в русском понимании не имеет точного аналога в других языках.
Сушняк
Мы, русскоязычные, мгновенно улавливаем смысл этого слова. «Сушняк» – это не просто жажда, которую можно перевести на любой язык. Это состояние, которое одновременно описывает текущее самочувствие человека (похмелье) и отсылает к недавним событиям, в которых он принимал участие. По сути, за одним словом «сушняк» скрывается целая предыстория.
Тыкать
«Тыкать» означает обращаться к собеседнику на «ты» в ситуации, когда правила этикета и субординации предписывают использование «вы». Такое «тыканье», если оно, конечно, происходит без взаимного согласия, обычно служит для принижения человека или выражения неуважения. В других языках существуют аналоги для обозначения перехода на неформальное обращение, но они, как правило, лишены пренебрежительного или уничижительного подтекста и чаще всего воспринимаются как простая просьба или предложение.
Баюкать
В английском языке есть выражения «lull» и «rock», которые описывают процесс укачивания колыбели. Однако это лишь физическое действие, механический аспект процесса. «Баюкать» же включает в себя не только укачивание, но и успокаивающее напевание песенок, колыбельных, создающее атмосферу умиротворения.
Белоручка
Корень этого слова уходит в глубину русской языковой традиции и моментально рисует в сознании определенный образ: человек, избегающий физически обременительного или пачкающего труда, чурающийся любых занятий, способных испачкать или огрубить руки. Контраст очевиден: у тех, кто зарабатывал хлеб тяжким физическим трудом – крестьян, рабочих – ладони были испещрены мозолями, загрубевшие, потемневшие от земли и солнца. И совсем иными были руки праздных особ, дворянок, для которых единственной «тяжестью» могли стать вышивальные пяльцы или веер. Отсюда и пошло это меткое прозвище – «белоручка».
Примечателен эпизод из «Записок из мёртвого дома» Ф.М. Достоевского, где слово «белоручка» играет ключевую роль:
"Самый гладенький белоручка, самый нежный неженка, поработав день в поте лица, так, как он никогда не работал на свободе, будет есть и чёрный хлеб и щи с тараканами".
Именно эта фраза, несущая в себе всю полноту русского культурного контекста, оказалась камнем преткновения для переводчиков. В английском издании романа вы не найдете этого предложения – его попросту вырезали. Причина проста: невозможность адекватной передачи без утраты и смысла, и стилистической окраски. Это еще раз подчеркивает уникальность и специфичность данного понятия для русского языка.
Хамство
Перейдём к слову, которое, пожалуй, еще глубже отражает национальную ментальность и вызывает жаркие дискуссии: «хамство». Это не просто грубость или невежливость. Это сложный коктейль из наглости, пренебрежения, высокомерия и, что самое главное, уверенности в собственной безнаказанности. С этим явлением можно столкнуться повсюду: в общественном транспорте, в государственных учреждениях, в магазинах, на улицах.
Сергей Довлатов, как никто другой, тонко подметил суть хамства: с ним невозможно бороться, потому что оно изначально зиждется на отсутствии ответственности. Поэтому, по его мнению, с ним можно лишь смириться. Его знаменитые наблюдения о Нью-Йорке служат ярким подтверждением этой мысли:
«Я прожил в сумасшедшем, прекрасном, ужасающем Нью-Йорке десять лет и удивлен отсутствием хамства. Здесь с вами может случиться что угодно, но хамства вы не встретите. Вас могут даже ограбить, но никто не захлопнет дверь перед вашим носом».
Судите сами: хотя в английском языке существуют понятия, близкие по смыслу – например, "boldness" (дерзость, смелость) или "audacity" (отвага, наглость), они не передают всей палитры и глубины русского «хамства». Они описывают определённое поведение, но лишены того культурного и социального подтекста, который присущ нашему слову. Молодая и энергичная девушка может быть "bold" или "audacious" в своих поступках или высказываниях, но разве можно применить эти характеристики к сварливой старухе в очереди или к надменной продавщице, демонстративно игнорирующей покупателя? Очевидно, нет.
Именно в этой неуловимой, но ощутимой разнице и кроется уникальность русского «хамства», явления, которое, по Довлатову, отсутствует там, где нет его главного спутника – безнаказанности.
Читайте также: