Нижняя полка для мамы с ребёнком: Утверждала "Я ж мать". Откровения туриста

Непростое путешествие: Купейная драма

Юлия испытывала стойкую неприязнь к верхним полкам в вагонах, что обуславливало ее неизменное предпочтение нижних мест. Разъездной характер ее профессиональной деятельности вынуждал ее регулярно бороздить просторы страны, что позволило ей отточить мастерство в поиске выгодных проездных документов и в тщательном планировании маршрутов для максимального комфорта. Предвкушая очередную служебную поездку, она заблаговременно, за две недели, приобрела билет и теперь, удобно расположившись в купе, готовилась к продолжительному путешествию.

Обычно ее досуг в пути скрашивали аудиокниги и просмотр новостных лент, однако на сей раз Юлию ожидала куда более насыщенная культурная программа. Главными действующими лицами в ней стали ее попутчики по купе, которым удалось инициировать конфликтную ситуацию уже спустя считанные мгновения после отправления состава.

— Вам не кажется, что было бы уместно уступить мне место? Я путешествую с младенцем на руках, — начала молодая мать, укачивая годовалого малыша.

— Я целенаправленно приобрел нижнее место, поскольку лишь таким образом могу переносить поездку, — пытался сохранять невозмутимость мужчина.

— Вам ведь безразлично, вы просто упрямитесь. Давайте урегулируем вопрос полюбовно, — напирала незнакомка. — Вы молоды, полны жизненных сил и без труда сможете подняться на верхнюю полку, предоставив мне свою.

— Это невозможно, и я не намерен этого делать, — отрезал мужчина. — Я бы, возможно, рассмотрел ваше предложение, если бы оно прозвучало в корректной форме. Но ваша наглость не оставляет мне выбора – дискуссия окончена.

Десять минут бесплодных препирательств утомили Юлию, и она попыталась отстраниться от происходящего, погрузившись в музыку и собственные размышления. В последнее время на нее обрушилось столько проблем и невзгод, что командировка представлялась ей идеальным способом отстраниться от домашних хлопот и даже от самой себя. Однако покой оказался недолог: вскоре внимание молодой матери переключилось на нее.

— Извините, но я действительно не могу произвести обмен местами, — честно ответила Юлия.

— Вы, кажется, не заметили, что я путешествую с маленьким ребенком, и мне крайне тяжело справляться одной, — возмутилась барышня.

— Искренне вам сочувствую, но, к сожалению, ничем не могу помочь, — парировала Юлия. — После перенесенной травмы спины я физически не смогу совершить подобный маневр, даже при всем желании.

Молодая и чрезмерно напористая мать, казалось, была готова продолжать атаку, но отсутствие контраргументов против информации о травме вынудило ее вновь обратиться к мужчине.

— Вы настолько бесцеремонны, что не способны понять мою ситуацию и произвести обмен местами? – почти вскричала она.

— Я заблаговременно приобретал это место не для того, чтобы меняться, кого-то понимать или входить в чье-либо положение, — не сдавался мужчина.

Даме пришлось-таки занять верхнюю полку, но ее пребывание там оказалось недолгим: вскоре покой купе вновь нарушили ее возмущенные реплики.

— Мне неудобно кормить ребенка, и я опасаюсь, что он может упасть, — возмущалась она.

— Хорошо, давайте я поменяюсь с вами, — вынужденно согласилась Юлия. — Правда, я не представляю, как смогу взобраться наверх и спуститься обратно, но будем решать сложности по мере их возникновения.

— Не стоит! – метнула огненный взгляд незнакомка. – Я не стану меняться с вами, пока этот детина изображает из себя принципиального и даже не соизволил приподняться за все время нашего разговора.

— Это мое личное дело, в каком положении и каким образом общаться с людьми, — ответил мужчина. — И вообще, вы меня крайне утомили. Предлагаю просто уснуть.

— Вы бесцеремонный наглец, и бумеранг непременно к вам вернется, — не унималась женщина. — Добро возвращается добром, а вам придется ответить за свои деяния.

— Вы абсолютно ничего обо мне не знаете, и прекратите раздувать конфликт из ничего, — терял самообладание пассажир. — Если вам действительно настолько некомфортно, обратитесь за содействием к проводникам. Если же ваша цель – исключительно измотать мне нервы, то прекратите это немедленно; я не вижу смысла продолжать эту дискуссию.

Юлия чувствовала себя измотанной, ей хотелось спать, а завтрашний день обещал быть напряженным, поэтому она лишь грезила о покое. Она попыталась закрыть глаза и увеличить громкость музыки, но это не приносило облегчения. Соседка по купе никак не могла уняться, лишая покоя всех своей неуемной активностью.

— Вам даже хватает дерзости лежать на полке в обуви, — нашла она новый повод для словесной перепалки с мужчиной. — Неужели было так сложно разуться?

«Это не ваше дело!» — голос мужчины, поначалу глухой, теперь почти рычал, сдерживая кипящее раздражение. Он старался не повышать тон, но в каждом слове чувствовалось натянутое до предела терпение. — «Я не стану перед вами оправдываться за свои поступки. И вообще, я не желаю продолжать этот бессмысленный диалог». Он демонстративно закрыл глаза, пытаясь отгородиться от назойливой попутчицы, притвориться спящим, но тщетно.

Сварливая пассажирка, словно фурия, не могла успокоиться. Ее голос, изначально раздражающе-монотонный, теперь нарастал, превращаясь в поток жалоб и упреков, адресованных всему миру и конкретно ему. Она постоянно ворчала себе под нос, несколько раз шумно вставала, хлопала дверью купе, выходя в тамбур. Оттуда доносились отрывки ее громкого телефонного разговора, где она, не стесняясь в выражениях, жаловалась неизвестному собеседнику на «наглого хама» и «бессовестного попутчика».

При этом ее маленький ребенок, словно не замечая материнской бури, безмятежно спал на верхней полке, лишь изредка вздрагивая от особенно резких движений или громких восклицаний.

«Я так понимаю, поспать нам сегодня не удастся», — констатировал мужчина, открывая глаза и бросая взгляд на Юлю, которая, измученная до предела, подняла голову.

«Может, мне действительно перебраться на верхнюю полку?» — Юля, уставшая настолько, что готова была уснуть стоя, предложила это скорее себе, чем ему. — «Я готова на что угодно, лишь бы эта суета прекратилась».

«Не поддавайтесь», — в его голосе зазвенела сталь. — «Тем более, дело уже давно не в полке. Это принципиальное желание довести меня и выйти победительницей из этой истории».

«А вы хорошо держитесь», — усмехнулась Юля, в чьем голосе сквозило легкое восхищение.

«Меня не так просто сломать. Это уже дело принципа», — ответил он, вновь закрывая глаза.

К месту назначения поезд прибывал утром. Молодой матери нужно было выходить на остановку раньше Юли и незнакомого мужчины. Рассвет принес недолгожданную тишину, а лишь новую волну театрализованной ярости. Она шумно собиралась, громыхая вещами, специально пытаясь разбудить соседей по купе. Наконец, собрав все свои многочисленные сумки, она подхватила расплакавшегося ребенка, который, видимо, почувствовал общую нервозность, и, перед самым выходом, показательно бросила мужчине, словно приговор:

«Вы бессовестный человек! И я не сомневаюсь, что вам придется ответить за сделанный поступок, не передо мной, а перед самой судьбой!»

«И вам всего хорошего, и доброго», — мужчина, не отрываясь от экрана телефона, произнес это с какой-то отрешенной вежливостью, которая звучала куда обиднее откровенной грубости. — «Надеюсь, ваш ребенок вырастет похожим на кого-то другого из родственников, но только не на вас».

«Хам!» — резко, словно плевок, выплюнула дамочка и стремительно выбежала из вагона.

Потом Юля видела в окно, как она размашистым шагом мчит по перрону, а встречающий ее мужчина понуро выслушивает все жалобы относительно поездки, кивая головой.

«Вот это я понимаю, не повезло мужику», — усмехнулся сосед, наконец-то начав собираться.

На протяжении всей поездки Юле казалось, что в его поведении есть что-то странное, какая-то скрытая пружина, и только теперь все части картинки сложились в одно целое. Словно невидимая пружина отпустила его, и он, откинув одеяло, с усилием опустил ноги на пол. Одна из них, от колена и ниже, была гладким, металлическим протезом.

«Только не смотрите с удивлением и не говорите, что вам меня жаль», — его взгляд, острый и прямой, словно выстрел, пронзил ее, пресекая любые слова сочувствия. — «Я совершенно обычный человек, который ничем не отличается от остальных. Несчастный случай привел к таким последствиям, но особенного отношения к себе я никогда не просил и не буду».

«Но почему вы сразу не сказали, что не можете уступить место из-за физической особенности?» — голос Юли дрогнул, когда она, наконец, смогла говорить. — «Может, эта мамочка успокоилась бы, и я бы точно перебралась на верхнюю полку, чтобы замять тему?»

«Именно поэтому и не стал ничего говорить», — он принялся складывать свои вещи, его движения были уверенными и точными. — «Да вы не переживайте, я и правда мог бы залезть на верх. Даже собирался это сделать, пока она хамить не начала».

«Тогда вы здорово держались», — Юля не могла успокоиться, ее собственные проблемы уже не казались столь значимыми и сложными.

«Дело житейское. Но к себе я не приемлю двух вещей: жалости и наглости», — он закончил собираться, застегивая молнию на сумке. — «Эта сварливая мадам с порога начала мне хамить, а вы бы точно ее пожалели. Я это сразу понял. И вообще, рассчитывал, что выйду позже всех, и проблем не будет. Ну да ладно, переживать нечего, скорее всего, мы больше никогда не встретимся, и каждый пойдет своей дорогой».

Юля провожала взглядом удаляющегося попутчика, пораженная до глубины души его непоколебимой силой духа. Она, в свою очередь, поспешно выдумала предлог о больной спине, чтобы избежать малейшего неудобства, в то время как он принципиально хранил молчание, не выказывая и тени жалости к себе, не требуя особого отношения. Юлия содрогнулась от мысли о том, что ему пришлось пережить, наблюдая, как он, с трудом сохраняя ровную походку, удалялся по перрону. Попытка поставить себя на его место казалась невыносимой.

Он был без одной ноги, но обладал несгибаемым духом, непоколебимой верой в себя и твердыми принципами. На фоне такой стойкости ее собственные жалобы — на усталость, невозможность похудеть или трудности в личной жизни — казались мелкими и постыдными. В этом мире существовали разные несовершенства: у попутчика — физическое увечье, а у нее, молодой матери, — зияющая пустота в душе, отсутствие такта и мудрости. И последнее, она вдруг осознала, было куда более серьезной проблемой.

Читайте также:

• Спасение от слизней есть: положили на грядке эту "вкусность", на утро собрали кучу моллюсков — и никакой химии
• Мечта о плоском животе кажется недостижимой: не спешите записываться в спортзал — будет достаточно 3 простых практик
• Ученые определили самый полезный гриб: не шампиньоны, не вешенки и в 2 раза полезнее лисичек
• Что делать с грядками после уборки чеснока и лука: 35 минут и супер плодородная грядка на будущий год обеспечена