Зашёл в палату и тихо сполз по стеночке: американец попал в русскую больницу. Что его удивило больше всего?

Анекдот в тему для затравки:

Один иностранец делился по телефону с приятелями своей недавней историей:
– Представляете, вчера я провел весь вечер в компании русских, и они без умолку жаловались на свою непростую жизнь, на все тяготы бытия в их стране.
– И что же?
– А наутро, когда я, наконец, осмелился с ними согласиться, они вдруг смертельно обиделись за Отчизну и нещадно меня поколотили!

Как бы ни был популярен и забавен этот рассказ (уверен, многие его знают), в нем кроется удивительная глубина, раскрывающая суть русского характера. И это не шутка, а абсолютная истина! Подумайте сами: мы привыкли сетовать, перечислять бесчисленные недостатки, которые, по нашему мнению, присущи нашей стране – от одного до бесконечности. Но за всей этой кажущейся неустроенностью скрывается безграничная, искренняя привязанность к нашей земле.

Почему «кажущейся»? Именно об этом я и хочу поговорить сегодня.

Мое последнее соприкосновение с больничными стенами произошло в далеком 1996 году, и, надо признаться, тот опыт оставил крайне удручающие впечатления: озлобленные врачи, угрюмые медсестры, раздраженные пациенты… казалось, все вокруг пропитано недоброжелательностью. Даже вечно голодные клопы и тараканы, и те словно излучали злобу. Да и как не злиться, если элементарные вещи – бинты, качественные нитки для швов – приходилось приобретать за собственные средства? Из всего арсенала медикаментов у врачей, по ощущениям, имелись лишь аспирин да клизма.

После такого я твердо решил обходить стороной отечественные учреждения здравоохранения.

Но, как гласит народная мудрость, от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Месяц назад судьба вновь забросила меня туда, причем не по пустякам, а всерьез, на двадцать долгих дней, со всеми полагающимися «танцами с бубном»: скорой помощью, реанимацией и бесчисленными капельницами. Подкатили меня к истерзанной каталками двери приемного отделения… на которой красовалась надпись, выведенная на листе А4: «ВЫХОДА НЕТ». «Ну, – подумал я, – вот и все… действительно, выхода нет».

Но выход нашелся. Мне провели операцию на современном оборудовании, со всеми необходимыми анализами и исследованиями. Все медикаменты – безвозмездные, все в наличии. В самой больнице – достойное, полноценное питание, превосходные палаты на двух-трех человек с собственным душем и туалетом. Кровати, конечно, повидавшие виды и белье изрядно «уставшее», но в остальном – полный порядок. И холодильник, и шкафы, и пластиковые окна с жалюзи, и светодиодные светильники, даже кнопки вызова медсестры у каждой койки имеются.

Я бродил по коридорам, не переставая удивляться, заглянул в соседнее отделение – вдруг это мне так повезло? – а там ремонт оказался даже свежее.

Вечером, разговорившись с дежурной медсестрой, я поделился с ней своими поразительными наблюдениями. В ответ она улыбнулась: «Не ты один такой удивленный. У нас тут пару месяцев назад одного американца привезли – так он, едва переступив порог приемного покоя, натурально сполз по стенке». И затем поведала мне вот такую историю.

Тремя годами ранее, точно так же, как и меня, на «скорой» доставили американца. Он прибыл в качестве консультанта на одно из промышленных предприятий, оказавшись в совершенно неведомой для него России. Той самой, где, по его убеждению, по улицам городов разгуливают медведи, а в магазин ездят исключительно на танках. Из всех доступных медицинских манипуляций, по его представлениям, в России практиковалось лишь повсеместное употребление водки, которую, дескать, глушат все – от младенцев до глубоких стариков.

Глаза его полезли на лоб, когда в совершенно обычном аэропорту, на приличной машине его встретили абсолютно трезвые люди и отвезли в вполне приличную гостиницу. Однако его командировку омрачило одно досадное непредвиденное обстоятельство. Примерно через неделю к вечеру американец начал натурально лезть на стену: спину ему так прихватило, что искры из глаз посыпались. Сначала он надеялся, что пройдет, пил обезболивающие, но боль сделалась невыносимой, и пришлось вызывать «скорую».

«Скорая», вместо ожидаемых им танцев с бубном у костра и насильственного вливания водки, внимательно осмотрела «иностраномученика» и доставила его в урологическое отделение с подозрением на почечную колику. Привезли его в обыкновенную городскую больницу, где его встретили, провели диагностику на УЗИ. Действительно, обнаружился камешек – небольшой, но весьма болезненный, требующий дробления. Когда ему сообщили о необходимости операции, он впал в настоящую истерику, сползая по стене: «Я не рассчитывал на это, у меня нет страховки, это же безумно дорого, я не лягу под нож…»

Он, видимо, представлял, что камень ему будут дробить ударами по почкам где-то в больничных застенках.

Но нет, ему поставили капельницы, повторно осмотрели на УЗИ, провели процедуру дробления, после которой он пару дней ходил в туалет «песочком». После каждой манипуляции он неизменно спрашивал: «А сколько это будет стоить?» А медсестры, одна за другой, успокаивали его: «Не волнуйтесь».

К его полному изумлению, попутно он выяснил, что неотложная помощь и предстоящая операция будут ему совершенно бесплатны, поскольку он не являлся нелегальным иммигрантом. Даже питание в столовой предоставлялось безвозмездно. Хотя скудная, постная каша-размазня, конечно, не радовала, друзья выручали, подкармливая его.

Эти четыре дня, проведенные в больнице, стали для него настоящим откровением, перевернув многие его представления.

Он признал, что американские клиники в благополучных районах, безусловно, выглядят впечатляюще и оснащены по последнему слову техники. Однако без страховки там не получить даже элементарной помощи – буквально стакана воды. Более того, даже самая дорогая и казалось бы всеобъемлющая страховка не покрывает расходы полностью, вынуждая пациентов доплачивать колоссальные суммы.

Любое заболевание оборачивается там такими тратами, что легко можно угодить в долговую яму или вовсе лишиться всего нажитого. Например, за несложный перелом руки, случившийся с ним около года назад, ему пришлось выложить из своего кармана около 2500 долларов. О наличии камня он знал давно, но надеялся, что пронесет, заглушая боль постоянным приемом обезболивающих. Американский врач уже готовил его к плановой операции, но озвученная сумма за лечение, *помимо страховки*, составила бы порядка 3700 долларов за диагностику, 9000 за саму операцию и еще 5000-7000 за послеоперационное восстановление и пребывание в госпитале.

Поэтому он искренне не мог понять: почему в этой стране его не просто лечат, а вообще разговаривают с ним – и всё это совершенно БЕСПЛАТНО!

Читайте также:

• Срочно выкорчуйте! Агрономы подтвердили: этот сорняк незаметно убивает ваш урожай. А его не замечает 90% дачников
• Натоптыши и сухие пятки будут устранены за 2 действия - вот что нужно сделать в августе
• Эта ягода — самая вредная: а мы едим ее покупаем как деликатес, еще и детям даем
• Не выбрасывайте падалицу с яблонь и груш: вы избавляетесь от "золота" для сада - увеличит ваш урожай